Сегодня нас отделяет от той трагедии десять лет. Точки в расследовании так и не поставлено и она вряд ли в обозримом будущем появится…Попробуем вспомнить события того дня только языком документов, а также запечатленных в СМИ высказываний важных людей. (Указаны должности, какие на то время сотрудники занимали)

«Я потеряла сознание и упала около окна, из которого мы взывали о помощи. Очнулась и увидела склоняющегося ко мне ангела. Он протянул руки и поднял меня, потащил к свету. Уже на улице я поняла, что в облике ангела — пожарный«. Это из рассказа эксперта ЭКУ Нины Киселевой. Уже без 15 минут шесть в тот страшный вечер 10 февраля она с двумя коллегами в своем кабинете на пятом этаже осознали, что коридор отрезан. Воспламенилась дверь, трещал и проваливался на глазах пол. Намочив платья и шарфы (чтоб дышать) водой, женщины прижимались к окну… Помощь пришла, когда ни кричать, ни дышать не было сил.

Фрагменты из стенограммы радиопереговоров (зафиксированы на магнитоносителях). Переговоры руководителей пожаротушения.

17.52. Сообщение о пожаре по прямой связи из УВД.

17.56. Прибыла первая пожарная автомашина. Сообщила: с 5 этажа идет густой черный дом, пожар №3.

17.58. Создать в УПО резервную группу, подтянуть к УВД курсантов учебного центра, коленчатые подъемники. Скорую! Есть пострадавшие.

17.59. Весь начсостав гарнизона к УВД. Все мехлестницы. Лестничная клетка 3 этажа горит открытым пламенем.

18.00. Все мехлестницы к УВД. Ответ от диспетчера: » Все мехлестницы следуют к месту вызова»

18.01. Аварийные службы города все к УВД, ГАИ, пусть перекроют все. Скорые нужны. Ответ: «Скорые высланы». Приказ: «Нужны дополнительно еще»

18.02. Мехлестницы к месту вызова! Скорые, идет эвакуация. Личный состав по №4!

18.07. Горит Г-образный участок по всей площади.

18.08. Ускорить движение машин! Ни одного коленчатого подъемника.

18.09. По Тольятти сбор всего личного состава.

18.11. Скорую, есть пострадавшие! Реанимационную бригаду.

18.15. Водоканал подключить — повысить давление на участке. Где скорые? Пока одна машина!

18.20. Где скорые? Ни одной скорой? Они что, бастуют? (Ответ — выехали 4 бригады). Нужно 5-6!

18.28. Аварийную с ТТУ для отключения контактных проводов и уличного освещения.

18.31.Связаться с дежурным из горадминистрации для высылки максимального числа скорой помощи.

18.50. Из УПО — для обладминистрации каждые полчаса нужна информация.

18.52. Для администрации: много погибших, много пострадавших. Большая площадь пожара.

18.54. Звонит МЧС, нужна ли их помощь?

18.56. Узнайте, какая у них техника, пожарная есть?

19.03. Поднять давление воды в квадрате. Дежурную бригада водоканала к УВД, явно не хватает воды.

19.37.Звонят из ФСБ — проверьте, на них не перекинулся огонь? Ответ: Расставляем уже технику на ФСБ.

20.38. Связаться с ГАИ, обеспечить закрытие дороги с речпорта, машины на шипах рвут линии.

21.38. Созвонитесь с ГАИ, пусть обеспечат перекрытие дорог, где проложена магистральная линия с Волги, проезжают машины на шипованной резине и рвут линию.

22.02. Сообщите ГАИ перекрыть движение, опять все рукава порезали машинами.

22.51. Локализация пожара.

05.33. Ликвидация.

Из рапорта эксперта лейтенанта М. Сафаровой: В 17.51 я и О. Зайцева пошли на 3-й этаж. Спустившись по центральной лестнице, мы увидели, что на 2-ом этаже дым и решили вернуться. В наш кабинет N167 забежали Г. Прохорова, Д.Телегин В.Алексеев. Мы закрыли дверь. Выбили окно. И легли на подоконник, чтобы дышать. Нас сняли с помощью механической пожарной лестницы.

Из рапорта эксперта ст. лейтенанта С. Кувшинова: Во время пожара … я находился в своем рабочем кабинете вместе с экспертами Киселевой и Зайцевой. Киселева и Зайцева предприняли попытку выйти через центральную лестницу, но быстро вернулись… Дотянулся до шторы, сорвал и передал Зайцевой, которая стала отгонять дым. После того, как мы втроем спустились по пожарной лестнице, стал откашливаться. Помощь мне после никто не оказывал, я был оттеснен милицейской цепочкой от здания УВД. Домой добирался своим ходом.

Из рапорта эксперта лейтенанта О. Зайцевой: Мы все оделись, выключили компьютеры и радио. По громкой связи объявили, что эвакуация личного состава производится через третий подъезд. Мы попытались открыть дверь, но выйти в коридор было невозможно. Мы опять закрыли дверь, выключили свет и легли на подоконник друг на друга, чтобы каждый мог вздохнуть воздуха. С четвертого этажа в наше окно шли клубы дыма, и мы отмахивались от них как могли. Сколько времени мы так находились на подоконнике мы не знаем. Наконец пришла пожарная машина с лестницей, которая доставала до пятого этажа. Я слезла без верхней одежды и начинала замерзать, пошла домой, пригласив к себе таких же неодетых Сафарову, Кубанова, Кишова, Катруша, Алексеева.

Из рапорта начальника отдела капитана А. Раскина: о пожаре мне крикнул В. Алексеев где-то около 18-00. В моем кабинете находились мой заместитель — майор П. Амелин и зам. начальника отдела майор О. Волчков. Весь коридор был заполнен густым черным дымом, стоял гул, как в аэродинамической трубе. Дышать стало трудно. Погасло освещение, в темноте на ощупь, я нашел два противогаза и, дыша по очереди, мы пробились к окну. Выбили окна и перегнулись наружу. Я сделал попытку вытащить вещдоки (оружие, документы) из сейфа, но стал задыхаться и вернулся к окну. Позднее, не помню во сколько, я увидел пожарную лестницу, по которой нас сняли. Амелин был в тяжелем состоянии и мы делали ему искусственное дыхание с незнакомым мне военным врачом, О.Волчковым и Г.Прохоровой и доставили в больницу. Сами от госпитализации отказались, но позднее обратились в больницу и были госпитализированы.

Из объяснения слушателя военно-медицинского института врача-интерна лейтенанта медицинской службы А. Анипченко: Возвращался домой около 18 часов мимо горящего здания УВД и увидел, как от здания тащат двух мужчин. Я подбежал, сказал, что врач, и начал оказывать медпомощь. Как потом выяснилось — это были эксперты М Ярцев и А.Сажин, находились в состоянии клинической смерти. После реанимационных мероприятий удалось оживить Ярцева. Сажину реанимация проводились около 4-х минут, его также удалось оживать. Ярцева забрали его товарищи. Пока я взывал к помощи толпы для транспортировки в медучреждения, Сажин скончался. Во внутреннем дворе еще один пострадавший, предварительный диагноз — отравления угарным газом и токсическими продуктами горения, обширные ожоги, ожоговый шок. Это Петр Амелин. Был в состоянии оглушения. Во время транспортировки у пострадавшего наступила клиническая смерть. После кратковременных реанимационных мероприятий его удалось оживить, и он был доставлен в больницу.

Из рапорта зам. начальника отдела майора О. Волчкова: По прибытию в больницу Амелина увезли в реанимацию, а меня госпитализировали с ожогом глаз и верхних дыхательных путей.

Из рапорта гл. эксперта подполковника И.Шелягович: Я принял решение бежать вниз по главной лестнице. Зажав рот платком и страхуясь рукой за перила. На втором этаже меня схватил за руку пожарный и я спустился на первый этаж. Через 1-2 минуты сюда сбежал парень, на котором горела одежда. Из рапорта начальника отдела ст. лейтенанта А. Названова: со мной вместе находились начальник отдела физико-химических исследований майор А. Колонцов и ст. эксперт В. Петрунин. Меня с Колонцовым эвакуировали по автоматической пожарной лестнице. Петрунин потерял сознание, либо был уже мертв. Пожарные его почему-то не эвакуировали, хотя их было трое, один из них забирался в кабинет и некоторое время там находился. Никто никакой помощи внизу не оказывал, наоборот, цепью милиционеров я был оттеснен, хотя находился без верхней одежды. Домой добирался самостоятельно.

Из рапорта зам. начальника ЭКУ подполковника М. Тогобицкого: В кабинете работали вместе с замначальника ЭКУ полковником В.Трофименко. Я решил выйти в коридор, но дышать было нельзя, упал на пол, но все равно дышать было нечем. В этот момент подбежал сотрудник отдела связи: “Не бросайте меня”. Я заполз в кабинет и закрыл дверь. Крикнул: “Противогазы”. И сам полез в сейф достать документы, но было темно и невозможно дышать. Я бросил все и достал свой противогаз, надел его, намочил водой из чайника махровое полотенце и дал его связисту. После этого крикнул: “Режем шторы”. Мы сорвали шторы и начали резать их на четыре полосы, связывая друг с другом. Периодически меняясь со связистом противогазом. Связав шторы, мы обвязали Трофименко и спустили его вниз. После этого я обвязал связиста и спустил его. После, обмотав конец шторы за батарею, спустился сам на руках…

Из рапорта эксперта капитана А. Иевлева: Находился вместе с экспертами С. Тихоновым и начальником взрыво-технического отдела капитаном М. Шалгиным, ст. экспертом-химиком капитаном Сажиным, экспертом-биологом ст. лейтенантом Л.Сулеймановой, экспертом-химико-физиком капитаном М.Ярцевым. Все вышли из кабинета в коридор, быстро потеряли друг друга из вида. Я добежал до 4 этажа, понял, что выход на улицу отрезан огнем. После чего побежал к выходу, который находится в здании УИН. Однако стал терять сознание от газов и дыма и зашел в первый попавшийся кабинет на четвертом этаже, где была женщина следователь. Минут через 30-40 нас спустили пожарные.

Следователь, лейтенант юстиции Юрий Топозлы: «Почувствовав дым, я заглянул в соседний кабинет, где работали Алла Фадеева и Галина Докучаева (обе женщины полковники юстиции, Алла — зам. начальника по расследованию организованной преступной деятельности, Галина — начальник отдела по расследованию преступлений в сфере экономики, награждены орденами Почета. Прим. автора), сказал, в здании пожар, одевайтесь, берите противогазы. Зайду за вами. Сам пошел посмотреть, открыта ли запасная дверь, соединяющая с УИНом… Не дошел, потому что оттуда валил дым. И по мере того, как он приближался, гас свет в коридоре. Обернулся — отступать уже некуда, оттуда тоже катит дым. Потоки соединились и в темноте я ощупью нашел чью-то дверь, забежал. Открыл окно и стоял там, ждал помощи. Меня сняли пожарные в 18.10, причем лестницы, так называемой «ветровки», до 4 этажа не хватало и неизвестный мне пожарный держал ее на вытянутых руках, я сумел закрепить концы и спуститься. А вот Алла не смогла. Этот эпизод запечатлели телекамеры — она стояла в окне 4 этажа и молила о помощи. Но лестницы не хватало. И тогда стоявший в окне под ней, на 3-ем этаже мужчина, до которого лестница как раз доставала, перехватил ее и стал поднимать через себя кричавшей женщине. Она среагировала, когда лестница коснулась ног. Пыталась ухватиться, но безуспешно. Алла Фадеева разбилась. Останки Галины пока не найдены, ее сын оперуполномоченный ОБЭП тоже пострадал, лечился. (Прим. автора)

Боец ОМОНа Валерий Сусов, нес вахту на главном входе: Из дежурной части, что рядом со входом, сообщили о задымлении на втором этаже. Дым шел из кабинета №75.В нем горел стол, его пытались тушить. Но не смогли, комната все больше наполнялась дымом… Тогда передали команду к эвакуации, мы открыли двери для выхода людей и для пожарных. (Кто-то протянул пожарные шланги к водозаборным люкам уже к приезду пожарных, но воды не было. Кроме того, громкая связь уже не везде работала. Прим. автора).

Выносили оружие ,боеприпасы, начальник дежурной части полковник Александр Галяшин вынес знамя УВД. Людей с верхних этажей выходило очень немного, там творилось что-то страшное. Знаете, как в фильмах показывают — всепожирающее пламя несется с огромной скоростью, сметая все. Так и было. Через несколько минут мы уже не могли находиться в вестибюле и вышли на улицу, в здание еще заходили пожарные, у кого обмундирование позволяло. Они стали выносить людей. (Видимо, кого отыскали около лестницы на 2 этаже, выше уже бущевало пламя, вырвавшееся сквозь окна наружу. Прим. автора) Живых среди вынесенных не было».

Зам. командира ОМОН Андрей Азарапин: «Отряд прибыл к месту трагедии в половине седьмого. (База ОМОНа на другом конце города. Прим. автора). Бойцы сумели вынести со 2-ого этажа все личные дела сотрудников, немалую часть спецархива. Догадались зайти через двор в неохваченный огнем отсек и выносили документы, пока была возможность дышать. Поддержку водой им оказывали пожарные… Эвакуированы все арестованные из ИВС. На второй день бойцы выносили обнаруженные в подвале 8,5 кг тротила, 26 детонаторов и пластиковые взрыввещества (это вещество не взрывается от высокой температуры, но может сдетонировать на удар. Прим. автора). Третий день спим урывками на базе».

***

Всего спасли из огня 65 сотрудников. По расчетам независимых экспертов примыкающие здания УИН и ФСБ должны были если не полностью сгореть, то частично. Но пожарные сумели отсечь их.

По заключению ВНИИПО, пожар начался не менее чем за полчаса до сообщения о нем. «При условии нахождения очага на 2 этаже из кабинета №75 лестница в центральной части здания могла быть блокирована от 6,5 до 10 минут после возникновения. А отдельные участки коридоров значительно раньше». На центральной лестнице создался «эффект трубы», что ускорило движение газов. Скорость распространения горения по газовой фазе составляла не менее одного метра в секунду.

***

По мнению старшего прокурора-криминалиста Генеральной прокуратуры Владимира Соловьева, возбужденное по факту пожару уголовное дело не зависнет. Его ведет опытный следователь Генпрокуратуры по особо важным делам Леонид Коновалов. Найден очаг пожара и у следствия есть объективная картина случившегося. По итогам расследования будет два » уровня» ответственности — тех, кто не затушил окурок и тех, по чьей вине оказалось столь незащищенным здание особого риска, к каким относятся УВД, «они не должны гореть», подчеркнул криминалист. Официальная причина беды на сегодня, увы, «бытовая» — или окурок, или невыключенный электронагревательный прибор. Замыкание силового кабеля было уже возможным следствием…

Но мало кто верит этой версии.

Людмила БОРОДИНА,

специально для изданий Медиа Группы ВАШ ВЫБОР

Крим-инфо (№252)