Все новые, порой ошеломляющие известия приходят из Приарбатского военного округа, как в просторечии называют Министерство обороны России и его Генеральный штаб. Из потока сведений ясно одно: реформа вооруженных сил выходит на новый этап. Вчера появились сообщения о том, что из российской армии исчезнут мичманы и прапорщики. До конца 2009 года будут уволены в запас или переведены на другие должности 140 тыс. прапорщиков и мичманов. Хотя официального подтверждения этой информации пока нет, распространялась она со ссылкой на источник в Министерстве обороны.

С предыдущими реформаторскими усилиями ожидаемые преобразования роднит то обстоятельство, что все опять сводится в основном к оптимизации, упразднению и сокращению. Причем, как объявил на недавней коллегии Министерства обороны глава военного ведомства Анатолий Сердюков, досрочному. До 2012 года офицерский состав армии и флота будет сокращен с 355 тыс. до 150 тыс., а общая численность вооруженных сил должна составить один миллион человек.

Начинался новый виток реформ невинно и тихо — с оптимизации военной медицины. В недрах Министерства обороны был подготовлен документ, в соответствии с которым до 2010 года количество военных поликлиник должно быть сокращено втрое, военные госпитали урезаются на 40%, лазареты ликвидируются полностью. Естественно, сокращается и штат военных медиков — по некоторым данным, число врачей-офицеров уменьшится на 80%. Причем в медучреждениях Минобороны будут обслуживать главным образом действующих военных, а ушедших в отставку офицеров и прапорщиков переведут в гражданские поликлиники и больницы по месту жительства.

Чтобы как-то предотвратить социальный взрыв, обещанный Министерству обороны военными профсоюзами, начальник Главного военно-медицинского управления генерал-майор Владимир Шаппо довольно невнятно пытался объяснить, что речь идет о новом облике военной медицины и оргштатных изменениях, то есть лишь об укрупнении гарнизонных поликлиник. Сомнений отставников генерал не развеял, и «в инстанции» уже идут гневные письма.

Но оптимизация продолжилась. В штабы видов и родов войск, военных округов и флотов прилетели грифованные распоряжения о сокращении командных кадров и офицерских должностей. Согласно этим директивам к началу марта следующего года планируется уволить более 25 тыс. офицеров, которые выслужат свои сроки. А до конца нынешнего года намечено сократить 40 тыс. вакантных офицерских должностей. Надо отдать должное последовательности министра обороны — центральный аппарат военного ведомства тоже будет сокращен в два с половиной раза — до 8,5 тыс. человек.

Вряд ли для увольняемых молодых офицеров будет утешением информация о создании кадрового резерва Минобороны. В него будут зачисляться увольняемые досрочно офицеры, которые «не выслужили предельные сроки пребывания на военной службе, но должности которых подлежат сокращению». В эту категорию войдут ни много ни мало около 100 тыс. молодых офицеров. Они будут уволены без льгот и социальных гарантий, поскольку их выслуга не превышает 20 лет.

Новое для наших вооруженных сил словосочетание «кадровый резерв» при более близком рассмотрении оказывается не чем иным, как аналогом бытовавшего в советское время словосочетания «находиться в распоряжении»: офицера вывели за штат, но еще какое-то время выплачивают оклад «за звание». Возможно, через несколько месяцев, когда организационная лихорадка поуляжется, такому офицеру могут предложить гражданскую должность в военном ведомстве, оклады по которым намечено увеличить в разы. Кроме того, новые резервисты, получая от Минобороны хоть какие-то деньги, смогут сориентироваться в гражданской жизни и найти себе применение. До сих пор нечто подобное было (и есть) в российской разведке — как военной, так и политической. И называется это «действующий резерв», в котором числятся действующие разведчики, работающие «под крышей» других ведомств.

Картина отдельными мазками напоминает хрущевское сокращение Советской армии в начале 60-х прошлого века. Тогда в запас было отправлено миллион двести тысяч военнослужащих, большинство из которых были офицеры. Напоминает это и обвальное, уже ельцинское, сокращение начала 90-х годов, когда офицеры увольнялись без льгот и социальных гарантий. А многие уходили и сами. Но социальная напряженность наблюдалась в обе эпохи. Чтобы этого не случилось и сейчас, комиссия Общественной палаты России по делам ветеранов, военнослужащих и членов их семей объявила, что намерена следить за характером сокращений офицерского состава, поскольку процесс может повлиять на боеготовность войск и безопасность страны.

Вчера же стало известно еще об одном этапе реформирования армии. Минобороны решило упразднить институт прапорщиков и мичманов, существующий с конца 1971 года.

Всего в российской армии на сегодняшний день служит более 140 тыс. прапорщиков и мичманов. «Ликвидация института прапорщиков и мичманов проводится в рамках планируемых сокращений российских Вооруженных сил, общая численность которых к 2012 году должна составить один миллион человек», — сообщил агентству Интерфакс источник в министерстве. По словам источника, «институт прапорщиков и мичманов, по мнению руководства Минобороны, не вписывается в современный облик российской армии, где приоритетом должен стать высокопрофессиональный сержантский корпус из числа контрактников, формирование которого начнется в 2009 году».

Предполагается, что «первых помощников офицеров», как их называли в советской армии, заменят профессиональные сержанты-контрактники, федеральная целевая программа по подготовке которых уже утверждена.

Во всех этих переменах есть, видимо, рациональное зерно. Беспокоит только явное непостоянство руководства Минобороны: сроки сокращения кадров все время меняются — сначала твердили, что создание «нового облика армии» будет завершено к 2020 году, затем к 2016 году, теперь целью объявлен 2012 год. А в коридорах военного ведомства уже говорят о другом сроке — 2011 год. Причины спешки не объясняются. Тем более что радикально перевооружить российскую армию планируется как раз к 2020 году.

Веремя новостей ссылка на статью