Фестиваль называется «Дети играют для детей», а потому открывали в саду Эрмитаж. Главным событием тут едва не стал ливень. Но все же обошлось; тучи постращали публику, но дождь так и не хлынул. Режиссер церемонии, руководитель Московского театра юного актера Александр Федоров сообщил, что успел побеседовать с дирекцией Гидрометеоцентра и заказать погоду. Вероятно, подготовка открытия не была чрезмерно трудозатратной и оставляла время для таких согласований.

Перед началом по Эрмитажу ходили артисты на ходулях: лягушка, птица с красным клювом, хрюша с розовым декольте и персонаж фильма «Чужой», который стучал щупальцами по плечам и всяко хватал прохожих. Девушка в парике из пластмассового тазика надувала гигантские мыльные пузыри. В глубине сада показывали кукольное представление с Петрушкой: он верещал и отказывался (по сюжету) жениться.

«Веселее, веселее, ребята! Ин-ди-я!» — на уличной сцене, выстроенной перед входом в театр «Новая опера», ведущая в кокошнике принимается с воодушевлением размахивать руками. Толпа юных артистов со всего мира, концентрирующихся под табличками с названиями стран, действительно начинает улюлюкать и аплодировать. Но больше всего активность проявляли те, кто находился на сцене. Детские театры один за другим вызывали сюда, чтобы после краткого приветствия провести через «театральное чистилище» (занавес с валящим дымом) в фойе «Новой оперы». Приветствия случались разные. Некоторые театры выступали с музыкальными номерами — играли на скрипках и барабанах, исполняли народные песни. Некоторые пели гимны; у Сингапура он оказался медленным и печальным: «Сингапура, о-о». Актеры с Кубы с энтузиазмом размахивали огромным флагом. Перед делегацией из Хорватии ведущий в колпаке пал ниц и произнес следующий монолог: «Итак, сейчас аплодисменты — театр из Хорватии. Громче! От себя хотелось бы поблагодарить вас за выход России на чемпионат Европы по футболу. Россия вам этого не забудет. Удачи!»

Делегация замерла и на всякий случай промолчала, хотя, может быть, просто не очень поняла в чем дело — перевода не было.

На сцене «Новой оперы» продолжилось представление участников. Сначала актеры нежного подросткового возраста выкрикнули в микрофоны названия стран, ритмично и не без фанатизма выбрасывая вперед руки. Потом на экране показали краткую историю фестиваля — с «древности» (1990) и до наших дней. Наши дни символизировали фотографии летней Москвы — стена Красной площади, золотой купол храма Христа Спасителя, Тверская с нарядным зданием мэрии. Ведущие (в кокошнике и в колпаке) посадили в корыто с землей деревце, в следующей сцене оно оказалось уже вымахавшим на несколько метров (пряталось в самом центре за черной шторкой). Представители театров друг за другом подвесили на него картонные листики с изображением гербов городов и флагов стран. Подвешивать помогали двое взрослых артистов на ходулях и в белом. Девочкам они уморительно-галантно целовали руки, а мальчиков приветствовали рукопожатиями. Некоторые отвечали — посылали воздушные поцелуи. В финале на сцену вызвали начальство. Александр Калягин сказал два слова: «Будьте счастливы», — и все запустили в зал самолетики. Министру культуры Александру Авдееву одного самолетика не хватило — он не долетел даже до первого ряда. Второй же самолетик министра приземлился во втором ряду. Во время песни про веселый карнавал — интонации и костюмы девичьей группы напоминали «Песню года-89» — раздался гром хлопушек, а сверху полетели конфетти и серпантин из фольги.

Самое удивительное во всем этом многоцветном и многонациональном мероприятии вовсе не воскресшее из пепла народное братание и не льющийся со сцены эстрадный поток. И того и другого хватает и на взрослых праздниках, организованных в доле с государством. Поражает (пожалуй, и восхищает) пуленепробиваемая уверенность авторов и участников церемонии в том, что если долго и громко смеяться, то рано или поздно станет весело.

Время новостей