(The Guardian)   20 октября 1982 года на стадионе «Лужники», где скоро должен состояться финальный матч Лиги чемпионов, произошла, вероятно, самая страшная трагедия в истории мирового футбола: в давке погибло около 350 человек, пришедших поболеть за команду «Спартак».

21 мая на московском стадионе «Лужники» на финальный матч Лиги чемпионов соберутся более 40 тыс. английских футбольных фанатов. Возможно, они задумаются об истории этой спортивной арены. Первоначально на излучине Москвы-реки располагался «Британский речной яхт-клуб», где собирались сливки общества. Но в 1917 году клуб был экспроприирован красными «головорезами», которые превратили его в «Красный стадион» и расчертили площадку для пролетарской игры – игры в футбол.

В 1920 году здесь состоялся первый постреволюционный международный матч между командой Москвы и международной сборной во главе с представителем шотландских умеренных и будущим коммунистом Вилли Галахером. Голкипером был американец Джон Рид, который фигурирует в фильме Уоррена Битти «Красные» («Reds», 1981). Москвичи не по-товарищески разделались с гостями – 16:0.

Тридцать шесть лет спустя на этом месте появился стадион имени Ленина, который стал ядром раскинувшегося на 160 гектарах спортивного комплекса. Эта огромная, рассчитанная на 104 тыс. зрителей арена, на которой проходили соревнования московской Олимпиады 1980 года, также стала домашним стадионом наиболее любимой в Москве футбольной команды – «Спартака». С этим клубом непосредственно связана трагическая история, известная лишь немногим фанатам за пределами России.

Вечером 20 октября 1982 года состоялась встреча «Спартака» с голландским клубом «Харлем». Команды боролись за место в 1/8 финала розыгрыша кубка УЕФА. По итогам двух игр «Спартак» одержал убедительную победу со счетом 5:1, но этот вечер запомнился другим событием: 20 октября 1982 года произошла крупнейшая трагедия в истории российского футбола. По официальным данным в давке погибло 66 человек, но судя по проводившимся впоследствии расследованиям и по словам очевидцев, количество жертв достигло 350 человек. Таким образом, события 1982 года превращаются в самую страшную трагедию в истории мирового футбола, превосходя по числу погибших даже несчастье, произошедшее в 1964 году на Национальном стадионе Перу в Лиме, где во время беспорядков погибло 318 человек, и ставшие кошмаром английских футбольных болельщиков происшествия на стадионах в Бредфорде и Хиллсборо.

В 1982 году рано начались заморозки, и ступеньки восточного сектора стадиона им. Ленина сильно обледенели. Поскольку на матч пришло всего 15 тыс. фанатов «Спартака» и около сотни самых стойких голландских болельщиков, руководство спортивной арены приняло решение затолкать всех в один сектор. Это решение стало роковым. Сиденья остальных трех четвертей стадиона пустовали и покрывались девственно чистым снегом.

Я тогда был в гостях у своих московских студентов и решил пойти поддержать команду, за которую дважды выступал и вот уже двадцать лет болел. Я сел в ложе для журналистов – дело в том, что за два года до этого я был олимпийским атташе Великобритании на московских Играх. Контраст между влажным и жарким августом 1980 года и морозным октябрем 1982 был разительным. К концу матча я продрог и согрелся, только когда Эдгар Гесс забил гол и вывел «красных» вперед.

Незадолго до финального свистка несколько сотен фанатов решили уйти со стадиона, чтобы пораньше уехать домой со станции метро «Ленинские горы». Но в добавленное время игрок «Спартака» Сергей Швецов забил еще один мяч. «Лучше бы я его не забивал», – говорил он впоследствии.

И тогда многие из тех, кто уже собрался уходить и спускался по обледенелым ступеням в проходах, стараясь побыстрее попасть в темный туннель, сделали то, что сделало бы на их месте большинство. Услышав рев болельщиков по случаю второго гола, они поспешили назад, чтобы поучаствовать в торжестве – и натолкнулись на стену спартаковских болельщиков, которые собирались выйти наружу.

Часть очевидцев утверждает, что милиционеры не пускали тех, кто хотел вернуться на стадион, и они застряли в туннеле, не в силах сдвинуться ни вперед, ни назад. Началась паника. Поскольку руководство стадиона приказало перекрыть другие выходы, сотни людей оказались в ловушке на скользких ступенях. Они спотыкались и соскальзывали в темноту. Это было ужасно: людей затаптывали насмерть.

Те немногие, кому посчастливилось оказаться вдали от погрузившихся во тьму трибун, могли наблюдать за происходящим. Иностранцев быстро выпроводили со стадиона через спешно открытые боковые выходы. Да, я слышал сдавленные крики, видел обезумевших от паники спартаковских болельщиков, которые скатывались, соскальзывали и падали с трибун, слышал и видел скопление карет «Скорой помощи», которые подъезжали к восточному сектору. Но никто, похоже, не знал, что же на самом деле происходит и насколько серьезны будут последствия. Поползли слухи, но тогда Москва вообще полнилась слухами.

Одним из тех, кто выжил и впоследствии рассказал правду, был 16-летний Андрей Чесноков, в будущем звезда большого тенниса. Он рассказывает о том, что видел своими глазами: «Люди падали со скользких ступенек, сбивая на землю других – как фишки домино. Чтобы спастись, я перемахнул через ограждение и стал пробираться между телами, которые лежали в несколько слоев. Некоторые поднимали руки, кричали: «Спасите! Помогите!» Но они не могли выбраться из-под груды тел. Мне удалось вытащить одного паренька, я отнес его врачам «Скорой помощи». Но он уже был мертв. Я видел, что у самого прохода, на беговой дорожке лежала, по меньшей мере, сотня тел».

Корреспондент «Спорт-Экспресса», а тогда обычный мальчишка Александр Просветов тоже пришел поболеть за «Спартак». Он вспоминает: «Темнота, скользкие ступени, начали гнуться ограждения, а милиционеры стоят и не знают, что делать. Они просто смотрели, как десятки болельщиков давят и топчут друг друга насмерть. Мне повезло, я был далеко от прохода. Но я понял, что произошло нечто ужасное».

На следующий день московская газета «Вечерняя Москва» вышла со статьей о матче, в конце которой была коротенькая невнятная приписка: «Вчера на стадионе «Лужники» случилось происшествие. После футбольного матча пострадало несколько болельщиков». И все. Ни в этот день, ни на следующий, ни через неделю, месяц или год.

При больном президенте (так в оригинале. – Прим. ред.) Леониде Брежневе, который через три недели после тех событий скончался, советская верхушка ощущала шаткость своего положения и заставить себя признать плохие новости не могла. Так что новость, как и жертв трагедии, – замяли.

Как говорят родственники некоторых погибших, тела как можно быстрее эвакуировали, а семьям дали от силы минут сорок на прощание, после чего жертв в массовом порядке похоронили. Кое-кто из родственников утверждает, что милиционеры под страхом тюрьмы приказали им никому – и особенно иностранцам – не рассказывать об этой трагедии.

Чтобы семьи погибших не пришли с цветами или как-нибудь еще не выразили боль утраты, новых матчей с участием «Спартака» на конец октября не планировали. Четыре месяца спустя, 8 февраля 1983 года состоялся суд, преследовавший своей целью распределить ответственность за события, точнее найти козла отпущения. Крайним стал комендант стадиона Панчихин, который успел проработать там всего два с половиной месяца. Ему дали полтора года исправительных работ. Несмотря на то, что очевидцы свидетельствуют о фатальных ошибках милиционеров, никакой экспертизы их действий не было. Несколько лет об этом суде в прессе не было ни слова.

Лишь в 1989 году стала известна правда – или какая-то доля правды. Не все в этой истории сходилось. Близился конец эпохи горбачевской гласности. Советский режим уже совершил фатальную ошибку, постаравшись скрыть от своего народа и от всего мира факт взрыва на ядерном реакторе Чернобыльской АЭС 24 апреля 1986 года. К 1989 году начала рушиться коммунистическая система в странах Центральной и Восточной Европы, за независимость от Советского Союза боролись прибалтийские республики.

Горбачев стремительно терял контроль над страной и, даже если бы захотел, уже не смог бы воспрепятствовать выносу сора из избы. На таком фоне через семь лет после событий 1982 года впервые были раскрыты подробности разыгравшейся на стадионе трагедии.

По печальному стечению обстоятельств как раз в этом году почти сотню фанатов «Ливерпуля» задавили насмерть в секторе «Леппингс Лейн» стадиона «Хиллсборо» перед началом полуфинальной встречи розыгрыша Кубка Англии. Футбольные болельщики со всего мира выражали соболезнования семьям погибших и ФК «Ливерпуль». Затоптанные фанаты «Спартака», которые тоже пришли поболеть за любимую команду, никакого международного сочувствия не удостоились, потому что их правительство как огня боялось «плохих новостей».

В 1992 году, когда коммунизм в СССР пал и страна раскололась на 15 независимых государств, фанаты «Спартака» собрали деньги на скромный памятник, который установили у выхода из туннеля, в котором произошла трагедия. Когда заезжим болельщикам рассказывают эту историю, они часто оставляют у подножия обелиска красные гвоздики. К нему, безусловно, приносят гораздо больше цветов, чем к гигантской статуе основателя советского государства Владимира Ильича Ленина, который встречает посетителей стадиона, в прошлом носившего его имя.

Бывший капитан сборной России, а теперь игрок «Фулхэма» Алексей Смертин вспоминает, что один из матчей «Бордо», за который он тогда выступал, и «Спартака» пришелся на канун 17-й годовщины трагедии. Фанаты «Бордо» и «Спартака» в память о погибших в едином порыве засыпали памятник цветами.

Наконец, в прошлом году, в 25-ю годовщину трагедии, которую сегодня называют просто «20 октября», на стадионе был сыгран памятный матч с участием ветеранов московского «Спартака» и ФК «Харлем», после которого состоялась важная встреча «Спартака» с ФК «Москва». Руководство ФК «Харлем» передало родственникам погибших 3500 фунтов, кроме того, им перечислили часть выручки от продажи билетов на оба матча.

Мартин Хаар, в 1982 году – капитан «Харлема», признался, что голландские болельщики и футболисты мучаются комплексом вины, потому что они, в отличие от многих фанатов «Спартака», ничего не знали о том, что произошло после матча. Но в этом неведении Хаар был не одинок. Игрок «Спартака» Эдгар Гесс сказал: «Мы ничего не знали о жертвах. После матча мы сидели в раздевалке и понятия не имели о том, что совсем рядом происходит такая трагедия. Позднее мы слышали, что радиостанция «Голос Америки» в тот вечер дала в эфир срочное сообщение о произошедшем. Но мы узнали о трагедии только на следующее утро, когда нам о ней рассказал руководитель «Спартака» Николай Старостин».

Если вы собираетесь в Москву на финал Лиги чемпионов, то, когда увидите олимпийский стадион, задумайтесь о событиях прошлого. Если есть свободные деньги, купите букет цветов и положите его у памятника болельщикам, которые оказались не в то время и не в том месте.

Джим Райордан

Джим Райордан – почетный профессор русского языка. Он пять лет прожил в Москве и был единственным иностранцем, игравшим в составе московского «Спартака» при советской власти. В настоящее время ведет колонку в портсмутской газете The News, регулярно бывает на стадионе «Фрэттон парк». В издательстве Fourth Estate вышла его автобиография «Товарищ Джим. Шпион, который играл за «Спартак» («Comrade Jim. The Spy Who Played for Spartak»)

InoPressa.ru