О чулках и колготках написано немало. Между тем, авторы почему-то побаиваются сказать прямо, что эти предметы женского туалета предназначены, в первую очередь, для обмана мужчин.

Факты

О кожаных чулках с металлическими заклепками и шипами на коленях, которые носили воинственные галлы, или о льняных лентах, которыми обматывали голень римские легионеры, мы говорить не будем. Ибо все это весьма далеко от нашей темы. Начнем с благородных рыцарей XII-XIII веков, которым полагалось не только носить эту деталь туалета, но и самим ее изготавливать (попросту вязать). Заметим, что дамы стремительно переняли этот предмет у мужчин: уже в XIV веке они начали носить короткие – чуть выше колена – чулки, которые поддерживались круглой подвязкой. Иногда весьма тяжелой, так как она (подвязка, а не дама!) украшалась золотым шитьем и драгоценными камнями.

   Легенда об учреждении ордена Подвязки гласит, будто на балу, устроенном английским королем Эдуардом III, графиня Солсбери случайно потеряла этот интимный предмет. А король, спасая честь знатной дамы, не растерялся. Он изобразил, будто сам потерял подвязку, и повесил ее на собственную ногу со словами «Honi soit qui mal y pense» («Пусть устыдится тот, кто плохо об этом подумал»). Эта реплика стала позднее девизом высшего рыцарского ордена Великобритании.

   Ручной работы чулки просуществовали недолго. Вскоре во Франции, неподалеку от Булони, появилась чулочная фабрика Кольбера. Она стала столь популярной, что попала в знаменитую иллюстрированную «Энциклопедию» Дидро (Denis Diderot). Но вязальная машина была изобретена совсем не во Франции. И в основе технической находки лежала… любовь.

   В одной из вязальных школ Англии, где трудились бедные девушки, работала возлюбленная джентльмена Уильяма Ли. Чтобы облегчить труд вязальщицы, он и изобрел вязальный станок.

   Однако это не помогло ему добиться взаимности. Тогда Уильям Ли решил представить машину королеве Елизавете. Но и Ее величество не поддержало изобретателя, рассудив, что машина разорит и без того бедных чулочниц. Спустя полвека после смерти англичанина его идеи воплотил французский министр финансов Жан-Батист Кольбер (Jean-Baptiste Colbert).

Цвет дорогого стоит!

   Но мужчины еще долго не хотели уступать своих «чулочных» позиций. Часто к этому обязывал общепринятый этикет, например, на балах. Для балов шили светлые специальные штаны до колен, с ними носили белые чулки и открытые башмаки с пряжками. Был обязателен темный фрак, его надевали со светлым жилетом и белым галстуком-бабочкой.

   Что касается дамского бального наряда, то заметим лишь следующее: платья для танцев шили короче, чем повседневные, оно прикрывало ступни до щиколоток. Его длина показывала кавалерам не только цвет и узоры на чулке, но – и это главное – собирается ли дама танцевать!

   А первым «синим чулком» – прозвищем, под которым обычно понимают женщину, не следящую за модой, – был, конечно, мужчина. Впервые это выражение появилось в 1756 году в письме известной в то время французской дамы Элизабет Веси. Она вместе со своей подругой Элизабет Монтегю создала литературный салон, в числе завсегдатаев которого был и английский ботаник Бенджамин Стиллингфлит. В своем письме Элизабет Веси описывает, что он приходил на собрания не в парадных белых шелковых чулках, как того требовал этикет, а в высоких хлопчатобумажных носках синего цвета. За что и получил прозвище «синий чулок». Постепенно «синими чулками» стали называть не только ботаника, но и всех его товарищей по салону. Кто первый приладил это прозвище к женщинам – неизвестно. Но уже А. П. Чехов в одном из своих рассказов писал: «Что хорошего быть синим чулком. Синий чулок… Черт знает что! Не женщина и не мужчина, а так – серединка на половине, ни то ни се…»

Для чего нужны чулки?

   Со временем мужские брюки удлинялись, а юбки укорачивались, и женские чулки перестали быть интимной частью туалета. Писатели, рисуя портрет дамы, считали необходимым обратить внимание на эту деталь, характеризующую персонаж. У Виктора Гюго (Victor Hugo) читаем в «Отверженных»: «На ней было барежевое платье розовато-лилового цвета, маленькие темно-красные башмачки-котурны, с лентами, перекрещивающимися на тонких белых ажурных чулках». У Бальзака (Honor de Balzac) часто встречаются «серые шелковые чулки», у Эдгара Аллана По (Edgar Allan Poe) – «нарядные зеленые чулки», и так далее.

   Со временем правильно подобранные под костюм мужские носки стали говорить лишь о хорошем вкусе владельца. И не более того. А женские чулки, едва лишь они стали доступны взглядам мужчин, сразу превратились в мощное оружие обольщения. Эротические открытки конца XIX – начала XX веков не обходились без этой детали. Недаром Зигмунд Фрейд (Sigmund Freud) отметил, что чулки – идеальный объект для сексуального фетишизма. А тот, кто хоть раз видел фильм «Вчера, сегодня и завтра» (1963), не забудут сцену, в которой Софи Лорен (Sophia Loren), натягивая прозрачные черные чулки, соблазняла Марчело Мастроянни (Marcello Mastroianni).

Кому служит технический прогресс?

   Те, кто утверждает, что он служит лишь мужчинам, в корне не правы. И первым доказательством этому служит производство нейлона. 15 мая 1940 года менеджеры фирмы DuPont заранее объявили о «Дне нейлона», и жительницы Нью-Йорка, выстроившись в очереди, приобрели в этот день 78 000 пар нейлоновых чулок. А всего за первый год распродали 64 миллиона пар. Правда, дальнейшему распространению этого предмета помешала война – нейлон был нужен для парашютов. А ведь как раз тогда появились первые чулки на резинке, которым не нужен пояс. После победы женщины получили еще один подарок: в 1951 году началось производство бесшовных чулок, а с 1958 года на смену нейлону пришло эластичное волокно спандекс (известное сегодня под торговой маркой Lycra). Чулки и сегодня не вышли из моды. Многие дамы откровенно признаются, что в чулках они чувствуют себя более привлекательными. И это то немногое, в чем мы, мужчины, с женщинами согласны.

Зиновий Высоцкий

Русская Германия

N- 14/2008 07.04 — 13.04