На вопросы, о том, насколько сегодня свободны российские СМИ и как относится к этому население России, в интервью DW-WORLD.DE ответил генеральный секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко.

DW-WORLD.DE: Игорь Александрович, может ли сегодня пресса быть финансово независимой в сегодняшних российских условиях?

Игорь Яковенко: Если в целом брать сегодня российскую прессу, то, безусловно, она экономически ущербна. Но в то же время существует большое количество СМИ, причем качественных, которые экономически независимы. Есть региональные звездочки, например, в Нижнем Новгороде это великолепная качественная газета, которая называется «Биржа», в Барнауле это газета «Свободный курс», все это сделано независимо от властей на хорошем мировом уровне. Есть холдинг «Челябинский рабочий», очень яркие СМИ в Якутии, прежде всего, «Молодежь Якутии».

— То есть рынок рекламы позволяет им существовать на независимой основе?

— Рынок рекламы в России безумно изуродован. Россия — единственная страна в мире, где вообще не знают, сколько у нас средств массовой информации с точностью до тысячи. Рынок рекламы полон чудовищных диспропорций из-за того, что у нас государственное телевидение, подконтрольное государству, как Первый или Второй каналы, либо принадлежит афелированным с государством структурам таким, как «Газпром» — НТВ, например, или РАО ЕЭС — РЕН ТВ. Поэтому реклама на телевидении относительно дешевая, и поэтому федеральные телеканалы выступают в качестве пылесоса, которые втягивают в себя рекламу. На сегодняшний момент 80 процентов денег от рекламы остается в Москве и всего 20 процентов идет в регионы.

Но, тем не менее, сильный, талантливый менеджер, который в состоянии работать с профессиональным коллективом журналистов, в состоянии обеспечить нормальный рекламный поток. Трудно, тяжело, но выживать можно. Это выживание происходит даже в тех субъектах Российской Федерации, где, казалось бы, жизни вообще быть не может.

— И сколько таких независимых СМИ в России?

— Я вам привожу примеры, которые можно исчерпать на уровне регионов десятками, а на уровне муниципальных образований, наверно сотни таких примеров. А вот примеры зависимости исчисляются тысячами. Прежде всего, это 3 500 районных и городских газет, подавляющее большинство из которых зависит полностью от районных и городских администраций, и которых, строго говоря, средствами массовой информации назвать сложно. Это скорее придатки к администрациям. Они собственно стремятся стать такими придатками, они хотят стать муниципальными государственными служащими. Журналистами им быть не выгодно.

— А вообще сегодня нужна свободная журналистика власти?

— Я не знаю ни одного нормального руководителя, который бы любил журналистов. Это нормально. Причем и в мире такая же ситуация. Диапазон отношения к журналистам всегда от ненависти до настороженности и отсутствия симпатий. В целом сама профессия обречена на нелюбовь и, в том числе, со стороны власти. Поэтому вопрос только в том, насколько умная эта власть и понимает ли она, что независимая пресса является горьким, но полезным лекарством. Любить это горькое лекарство невозможно. Принимать как неприятную потребность, неприятное условие существования умная власть старается.

При этом я не хочу впадать в какое-то лукавство, что какая-то власть захочет это лекарство принимать. Нет. Любая власть в России, на Западе стремится к авторитаризму. И это касается не только журналистики, но и разделения властей. Другое дело, что гарантией разделения властей, гарантией независимости судебной власти и прессы является общество. Именно оно позволяет не раздавить свободу слова, независимость прессы.

— А что касается российского общества?

— Наше общество это спокойно позволяет. Вот очень яркий пример. Когда в начале 2001 года у нас в стране власть публично, медленно, методично убивала самый профессиональный, сильный, авторитетный и популярный в стране независимый телеканал НТВ, это убийство продолжалось на протяжении нескольких месяцев. Журналисты НТВ кричали, как они сами выражались, они жили «кишками наружу». И это убийство канала происходило при практически полном безразличии общества. Максимум, что мы смогли сделать — это собрать тридцатитысячный митинг около Останкино. Но тридцатитысячный митинг для десятимиллионной Москвы, где еще примерно столько же приезжих и жителей Подмосковья, это, конечно же, не та пороговая цифра, которая сможет остановить власть. Власть поняла, что в принципе можно, и совершенно спокойно додушила НТВ.

Ирония судьбы заключается в том, что практически в то же самое время в соседней Чехии власть попыталась пальцем тронуть телевидение. Там всего-навсего парламент попытался заменить руководителя телеканала другим более лояльным человеком — вся Прага вышла на улицу. Еще из соседних городков и деревень пришли. Никакой Союз журналистов не занимался организацией этого мероприятия. И власть поняла, что надо отступить. Вот и все. Общество либо позволяет власти проваливаться в авторитаризм, либо упругой сопротивляющейся средой поддерживает власть в нормальном цивилизованном состоянии.

— Вы ощущаете какие-то изменения в потребностях россиян к независимой информации?

— Если брать сколько-нибудь ощутимый исторический период — например, последние 17 лет, то виден общий вектор к потери интереса к независимой информации. Скажем так: свобода слова и объективная информация на сегодняшний день не входят в потребительскую корзину россиян. На сегодняшний момент подавляющее число людей с удовлетворением восприняло ситуацию, когда за последние семь лет ростки свободы средств массовой информации были уничтожены. И, в общем, протеста против этого нет. Во всяком случае, массового протеста. Порядка 80 процентов населения с этим согласны, и если людям предложить выбор — идти дальше этим курсом или все-таки вернуться к свободе массовой информации, то большая часть людей на сегодняшний день все-таки согласится идти этим курсом.

Беседовал Сергей Морозов

DW-WORLD.DE — «Немецкая волна»