Рисунки одного из самых необычных художников и архитекторов русского авангарда Якова Чернихова выставлены в главном здании Музея архитектуры. Мало того, что Чернихов сам по себе был и остается персонажем загадочным, а его работы до сих пор не поняты, вернисаж похож на какой-то заговор – он состоялся без предварительного объявления и приглашения прессы. Устроители объясняют это тем, что сейчас вокруг черниховского наследия кипят настоящие криминальные страсти.

Во всех учебниках по истории авангарда и конкретно по истории одного из самых ярких архитектурных явлений 1920–30-х годов – конструктивизма – имя Чернихова идет в первых рядах. Однако всякий раз он выглядит каким-то странным отщепенцем, чудаком с безумными идеями, существующими без привязки к практике. Мыслимое ли дело – создать город из деревянных «избушек на курьих ножках», стоящих друг у друга на головах. Или, например, построить такие машины, которые бы напоминали античные храмы. Или, что совсем уж чересчур для 1940-х, – возвести мемориал героям Отечественной войны, напоминающий индийские пещерные города.

За буйство фантазии, выплескивающееся на бумагу, современники называли Чернихова «русским Пиранези» (исключительно «бумажным архитектором»). Критики 30-х годов всячески подчеркивали, что рисовальщик он – почти гениальный, но к серьезному строительству отношения не имеет. Сам Яков Георгиевич не сильно заботился об оценках, госзаказах и немедленном воплощении проектов. Зажатый между двумя архитектурными эпохами – революционным романтизмом и сталинским классицизмом – он нашел, как ему казалось, универсальный способ примирить их между собой: надо развивать воображение архитекторов. Человек творческий, с богатым воображением не способен на халтуру. Поэтому Чернихов и обратился к написанию книг, к созданию графических серий фантастических строений (от мостов до дворцов) и даже к вырисовыванию новых шрифтов для экзотических языков (в том числе самаритянского, пальмирского, финикийского, формозского, тибетского).

Особый раздел черниховского наследия представляют необычные орнаменты или, по выражению самого автора, «начертательные опыты». Одно время, в 1990-е, похожие узоры из кругов, эллипсов и бесконечно повторяющихся кривых были невероятно популярны в качестве детского развлечения (на лотках даже продавались специальные транспортиры и шаблоны по вычерчиванию узорных кругов). Сегодня многочисленные орнаменты выглядят как компьютерные заставки. Они-то, по идее, и должны стимулировать архитектурную мысль, которая в 30-е годы сильно уперлась в практику. «Везде и всюду заменяйте слово графикой», – провозглашал Чернихов и превращал скучную начертательную геометрию в путешествие к внутренним мирам.

Именно умение виртуозно перемещаться по эпохам и стилям, радение за красоту и образность (а не за пользу и идеологию), наконец, удивительный дар заинтриговывать зрителя создали Чернихову репутацию «сказочника коммунистического будущего». В принципе, индустриальная сказка – это самое близкое определение для его творений. Он одинаково не доверял городским машинам и деревенской природе (и то, и другое для него лишено образного, человеческого измерения). Оттого и выстаивал из машин леса, а пейзажи превращал в индустриальные заросли. Теперь графические листы и картины с неземной, сказочной архитектурой оцениваются как сюрреалистические, гениальные прозрения. В этом плане Чернихов близок другому фантазеру от техники – итальянцу Леонардо да Винчи.

К слову сказать, так же, как вокруг произведений да Винчи, не утихают научные и коммерческие разборки, вещи Чернихова и в этом измерении приобретают культовый статус. Цена на аукционах невероятно высока, родственники делят наследство. Наконец, по последним данным, из РГАЛИ (архива литературы и искусства), где хранится огромная часть графики, были украдены и заменены на подделки 700 листов. Краж такого уровня давно уже не было в российских учреждениях. Теперь остается только отслеживать листы на западных аукционах. Однако для того, чтобы успешно отследить шедевры, надо, по меньшей мере, знать, как они выглядят. Выставка в Музее архитектуры, как выясняется, полезна не только с культурной стороны, но и с точки зрения криминалистики.

"Новые Известия"