Образовательное пространство Поволжья обширно и глубоко вспахано. Но истинно научная мысль констатирует кризисные явления системы. Самарский ученый Владимир Конев предлагает новую модель отечественного образования как ответ на требования новой эпохи.

Профессор Самарского государственного университета Владимир Конев стал одним из победителей Всероссийского конкурса интеллектуальных проектов «Держава». В числе учредителей состязания была Общественная палата РФ. Эта первая за 15 лет масштабная акция направлена на мобилизацию интеллектуального потенциала российского общества, его прямое участие в разработке стратегии развития страны в ХХI веке, выявление и поощрение смелых, нешаблонных решений, принципиально новых идей, адекватных реалиям пост-индустриального мира.

В конкурсе приняли участие 2428 человек — ученые (от академиков РАН до аспирантов), преподаватели, деятели культуры. Они представили 1610 проектов. В состав жюри по четырем номинациям вошли известные ученые и члены Общественной палаты. Самарец Владимир Конев стал лауреатом в номинации «Единая держава».

Философский зачет

— Исследовательский процесс в гуманитарной науке и в постиндустриальную пору сохраняет свой исконно камерный характер. А тут — публичный конкурс, оценки, как в школе. Вас, Владимир Александрович, человека, не склонного к погоне за популярностью, что заставило принять участие в этом интеллектуальном соревновании?

— Мой проект называется «Образование России перед вызовом XXI века». Я представлял его в номинации, посвященной проблемам культуры и духовного наследия. Это была самая обширная номинация — 737 работ из 1610. Требовалось представить статью объемом не более 30 тысяч знаков. В ней я изложил мысли по проблематике, которая давно меня интересует, входит в сферу моих научных исследований. Конкурс представлялся мне площадкой, на которой я мог представить свои тезисы более широкому кругу, чем чисто научный.

— Судя по победе вашего проекта, философия может иметь и сугубо прикладной характер?

— Исходный тезис работы: логика образования должна соответствовать логике культуры, если меняется характер культуры, должны меняться и принципы строения образования.

Когда-то мне надоело спрашивать своих студентов на зачете, и я сказал, что получит его тот, кто задаст вопрос мне. Но такой, чтобы ответа на него не было в моих лекциях, и над которым я сам должен подумать, прежде чем ответить. Оказалось, что моим ученикам (конечно, не всем) было интересно найти именно такие вопросы. Так я убил сразу двух зайцев: студенты должны были проштудировать конспекты и литературу, чтобы не спрашивать очевидное, а сам я получил образчик целой системы образования. Я понял, что есть два типа вопросов, которые условно можно разделить на «вопросы учителя» (на них есть ответы в учебниках, лекциях) и «вопросы ученика», на которые нет готовых ответов. Стало ясно: могут быть две системы образования — условно говоря, построенная на вопросах учителя и основанная на вопросах ученика.

Основная идея моей конкурсной работы в том, что образование на рубеже XX — XXI веков в той форме, в которой оно утвердилось как результат культуры Просвещения, не соответствует потребностям времени и общества. Вряд ли такой вывод назовешь абстрактным, но все же я говорил бы не о прикладном характере, а о жизненной основе науки.

Отказ от наследства

— Российское образование вот уже без малого 20 лет перманентно реформируется, дабы соответствовать новому веку. И что­то этот процесс не всех радует, да и конца новациям не видно. Чем же стала плоха школьная система, основанная Песталоцци, Гербартом, Каменским и пережившая века, революции, войны, крах одних и создание других государств?

— Россия переняла систему образования, сложившуюся в Европе в XVIII веке. Эта система была направлена на передачу знаний, на подготовку к профессиональной деятельности. Главная ее фигура — учитель­предметник, главный элемент в архитектуре педагогического пространства — урок. Вторая фигура педагогической деятельности — ученик, ранжированный по уровню знаний, что привело к появлению такого образовательного элемента, как класс. Вузовское образование как будто ориентировано на поощрение самостоятельной работы студентов. Но и в институтах основное место занятий — аудитория (класс). После шести­восьми часов лекций и семинарских занятий вряд ли студент обратится к книгам, попытается самостоятельно проанализировать текст, решить задачу. Так что классно­урочная система и в вузе остается основной.

За три века существования в России она, конечно, видоизменялась, модернизировалась, но ее архитектурный модуль оставался неизменным.

В ХХ веке количество информации растет огромными темпами, и школа (высшая и средняя) не успевает «переварить» ее и передать в виде знаний. Беда средней школы — необоснованные перегрузки учеников, беда школы высшей в том, что знания выпускников спустя всего лет пять уже перестанут быть актуальными. Очевидно, что традиционная классно­урочная система дает системный сбой: она по-прежнему пытается выполнять свойственные ей функции, но эта деятельность становится неэффективной.

— Разве может всего лишь форма обучения, или формат, как принято сейчас говорить, столь серьезно влиять на качество образования? Ведь содержательная сторона — сами знания — вряд ли за последние годы подверглась столь серьезной девальвации?

— Передача истинного знания как раз и стала ядром образования просвещенческого. Этот и другие принципы строения канала образования соответствовали принципам организации культуры нового времени. Но социальное и культурное развитие нашего времени идет под знаком углубляющейся интеграции и разрушения всяких перегородок (открытия совершаются на стыке наук, наука сближается с производством, появляется синтетическое искусство и так далее).

Подробнее: «Эксперт Волга» №27(67) / 16 июля 2007