В Голливуде самый настоящий африканский бум. Фабрика грез явно пытается переместить на Черный континент вектор внимания с Ближнего Востока, где дела у американской армии идут не так хорошо, как у Шварценеггера и других «последних героев боевика», которые успешно боролись на экране с арабскими террористами все 90-е.

Всего за пару лет вышли такие политически ориентированные фильмы, как «В моей стране», «Переводчица», «Отель «Руанда», «Преданный садовник» и «Оружейный барон». Даже в развлекательной погремушке «Сахара» было немало указаний на реальные бедствия Африки. А в ближайших оскаровских номинациях сразу два «африканских» фильма — «Последний король Шотландии», для которого пока в нашей стране не нашелся прокатчик, и «Кровавый алмаз» мастера поучительных развлечений Эдварда Цвика («Последний самурай»).

Если бы фильмы оценивались исключительно за благие намерения, то «Кровавый алмаз», возможно, получил бы самый высший балл. Тем более что большинству из нас, и так прекрасно обходящихся без прозрачных камушков, совсем несложно отказаться от этих лучших друзей девушек, если за ними тянется кровавый след. А он тянется. Потому что в Африке неспокойно. И, как назло, особенно в тех странах, где на поверхность земли выходят алмазоносные кимберлитовые трубки. Из погруженных в хаос гражданских войн Конго, Кот — д»Ивуара, Сьерра-Леоне идут поставки так называемых «кровавых» или «конфликтных», алмазов, поскольку официально крупнейшие участники этого рынка (например, концерн De Beers) закупок в горячих точках не делают. Однако добыча там ведется, поскольку алмазы стали для Африки практически тем же, чем кокаин для Латинской Америки, — яблоком раздора с цивилизованным миром и единственным способом выкачать из него деньги. Судя по всему, криминально-производственные схемы для отмывки крови с бриллиантов не менее увлекательны, чем наркотрафик. Впрочем, в фильме об этом сказано вскользь. Но даже пунктирно набросанного путешествия западноафриканского алмаза через Индию в Лондон достаточно для сюжета еще одного блокбастера.

Время действия «Кровавого алмаза» — 1999 год, самый разгар гражданской войны в Сьерра-Леоне. Использованы все беспроигрышные ходы — от социально-политических до авантюрно-туристических. Тут и рабский труд в алмазных шахтах; и легенды о камне, который может обеспечить жизнь нескольких поколений; и разбойничьи распри, которым, как во всякой горячей точке, для того, чтобы разгореться достаточно ничтожного повода. И оставшиеся на память от локальных войн и революций американские наемники, с помощью советской боевой техники ведущие свою политику на континенте. И толпы журналистов-стрингеров, миссионеров и волонтеров всяческих гуманитарных фондов, разъезжающих по дикой Африке подобно Айболиту, с просроченным аспирином, которые собирают свидетельства для правозащитных досье, а заодно делают снимки, особенно эффектно выглядящие на дорогой бумаге якобы интеллектуальных журналов. И, само собой, невероятные африканские закаты, непроходимые джунгли и восхитительные пейзажи. На этом живописном фоне судьба сводит двух коренных африканцев — белого авантюриста, циничного романтика, бывшего наемника Арчера (Леонардо Ди Каприо), который зарабатывает контрабандой алмазов, и черного крестьянина-рыбака Соломона (Джимон Хансу), пытающегося отыскать сына, увезенного мятежниками из разгромленной деревни. Объединяет их лишь одно — желание найти гигантский розовый алмаз, ставший в фильме символом одновременно и свободы, и несвободы. А ради романтики-идеологии к ним добавлена прогрессивная журналистка Мэдди (Дженнифер Коннолли), сменившая поднадоевшие Афганистан и Боснию на актуальные кошмары Сьерра-Леоне.

Приключения столь разношерстной компании могли бы утереть нос Индиане Джонсу, но времена ныне не те. Простая занимательность в Голливуде уже не в моде. Однако протоколы заседаний ООН пока не хотят превращаться в захватывающие сюжеты. Попытки сделать из развлекательного кино высказывание на актуальную тему и порождают компромиссных монстров вроде «Кровавого алмаза».

Подробнее: «Время новостей»