Сегодня, пробегая по какой-нибудь центральной улице столицы, невольно начинаешь вскрикивать: «Вас тут не стояло!» Еще вчера здесь был обычный сквер с клумбой и скамейками, а нынче сквер забетонирован, и посредине его стоит скульптура, смысл которой почти невозможно разгадать.

На днях в столице завершился конкурс на памятник поэту Мандельштаму, который будет установлен в старинном сквере Китай-города. Высокая комиссия постаралась выбрать не слишком вызывающую скульптуру. Одновременно в городской Думе рассматривалось еще несколько заявок на новые изваяния. Среди них, например, памятник герою фильма «Место встречи изменить нельзя» Володе Шарапову или монумент сыну полка. Проекты, к радости депутатов, были отклонены. И тем не менее, по признанию властей, им все сложнее сдерживать волну монументов, которыми скульпторы предлагают заполнить центр Москвы и других крупных городов.

Сегодня, пробегая по какой-нибудь центральной улице столицы, невольно начинаешь вскрикивать: «Вас тут не стояло!» Еще вчера здесь был обычный сквер с клумбой и скамейками, а нынче сквер забетонирован, и посредине его стоит скульптура, смысл которой почти невозможно разгадать. Логику установки новых памятников и любых других фигур и композиций на улицах Москвы не понимают ни обычные прохожие, ни те, кто за эти памятники отвечает. Почему на заповедном Чистопрудном бульваре теперь возвышается казахский просветитель Абай Кунанбаев? Что делает Шарль де Голль около гостиницы «Космос»? Правда ли, что где-то в метро уже стоит скульптура, посвященная бездомной собаке, и верно ли, что вот-вот вернут на Лубянку Дзержинского?

Председатель Комиссии по монументальному искусству Сергей Петров признался «НИ»: «Сегодня мы не владеем полной информацией ни о тех памятниках, которые уже существуют, ни о тех, что предполагается установить. Наша комиссия собирается раз в месяц и рассматривает заявки на новые монументы. Каждый раз набирается около 6–7 заявок. Это огромная цифра! Представьте себе, если бы все они были реализованы. В Москве уже есть 11 памятников Пушкину, два – Гоголю (хотели возвести еще и третий), пока еще стоят около 80 памятников Ленину. Но выходит так, что мы вынуждены забросить и забыть историческое наследие (многие из старых скульптур гибнут) и переключиться на новые амбициозные проекты».

По очень приблизительным данным, в Москве насчитывается около 600 монументов самого разного свойства. Среди них можно обнаружить как всемирно известные композиции (самая знаменитая – «Рабочий и Колхозница» – сейчас на реставрации), так и совсем уж странные творения. В Крылатском стоит «Окрыленная девочка на шаре» (1987 год), на проспекте Вернадского имеется Аллея наций, где друг за другом идут «Азиат», «Латиноамериканец», «Африканец» и «Европеец» (2001 год). И совсем уж инфернальное существо «Сидящий вампир» (2003 год) украшает Осенний бульвар. О многочисленных статуях и гигантах Зураба Церетели написано множество острых фельетонов: его размах не знает границ – от «Гадкого Утенка» на Охотном Ряду до «Петра Первого» на стрелке Москвы-реки и каждый год прибавляющихся гигантов на Поклонной горе.

Именно после жарких споров вокруг Петра в 1998 году было решено создать при столичной Думе комиссию, регулирующую установку скульптур. Но, как признается ее председатель Сергей Петров, до сих пор есть одна лазейка в законе «О порядке установки памятников», которой пользуются все, кому не лень: «Если памятник просто дарится городу и не требует бюджетных денег – не принять его почти невозможно». Становится понятным, отчего Зураб Церетели по большей части «дарит» свои произведения – так он сразу отсекает менее расторопных конкурентов. Когда же нет открытого обсуждения, а вся проблема состоит в том, найдет ли памятник спонсоров, горожанам остается быть пассивными наблюдателями и наслаждаться причудами скульпторов.

Среди последних «городских подарков» уже можно видеть памятник оптимисту (барон Мюнхгаузен, вытягивающий себя за волосы) или Ходжу Насреддина с ослом. Та же самая компания, что установила эти скульптуры, хотела сделать еще одну – Шерлока Холмса и доктора Ватсона около посольства Великобритании. Но так как на этот раз предприниматели решили воспользоваться городским бюджетом, их проект притормозили. «В Москве до сих пор нет памятников Карамзину, Тургеневу, которые хотели установить очень давно, – говорит Сергей Петров, – зато к нам уже не раз обращались с инициативой возвести памятник Лужкову, Сережке с Малой Бронной, Витьке с Моховой или просто директору какого-нибудь успешного предприятия».

Если говорить о моде на памятники, то она, по мнению скульптора Александра Рукавишникова, почти не меняется в течение ста лет: «Конечно, сначала идут исторические личности, далее композиции, посвященные памятным датам или событиям, и лишь затем всякого рода развлекательные и поучительные монументы». «Впрочем, – добавляет историк архитектуры Николай Малинин, – последние годы наблюдается явное увлечение остроумными и не слишком пафосными проектами».

Как раз на остроумие памятников городские жители обращают все больше внимания. Если взглянуть на результаты опроса, проведенного «НИ» на этой неделе, станет ясно, что большинство голосовавших просто устали от выспренних и торжественных фигур. Им хочется на улицах чего-то легкого и повышающего настроение.

Впрочем, каждый пятый опрошенный считает, что пора и вовсе остановить «монументальную лихорадку». Современники все больше сомневаются, не будут ли завтра потомки смеяться над теми монументами, которые сегодня внушают восторг.

Каких памятников, на ваш взгляд, не хватает в крупных городах страны?

– Знаменитым деятелям культуры, науки и политики – 16%

– Литературным и фольклорным героям (например, Чижик-Пыжик, Глеб Жеглов) – 15%

– Ироничных, веселых монументов (памятник огурцу, памятник мыши, памятник оптимисту) – 26%

– Абстрактных скульптур, посвященных знаменательным датам или событиям, – 9%

– Снесенных памятников советским вождям и героям – 13%

– Памятников и так уже слишком много – 21%

СЕРГЕЙ СОЛОВЬЕВ

02.02.07

пятница

Новые Известия