Линдси Нил, сотрудник Всемирной Организации Здравоохранения, участник объединенной программы ООН по ВИЧ/СПИДу: «В течение последних 20 лет у меня иногда возникала надежда, что, вопреки прогнозам, СПИД окажется менее разрушительным явлением. К сожалению, эта надежда не оправдалась. Не только мои дети будут жить в мире, где есть СПИД, но и мои внуки»…

ВИЧ: планы на завтра

Позади ноябрь. Позади дискуссии и семинары, посвященные проблемам ВИЧ/СПИДа, для специалистов и профессиональных журналистов. Позади беседы в «научных кафе» (Cafe Scientifique). Когда за чашкой кофе или бокалом вина встречаются самые разные люди, — специалисты в области медицины, люди, живущие с ВИЧ, представители общественных организаций, — и обсуждают социальные и медицинские аспекты проблемы ВИЧ-инфекции. Встретимся через год или… Или зададимся вопросом, какую роль возьмем на себя мы как родители, специалисты, мужья, жены, матери, братья, сестры, друзья, политики и сослуживцы? Решать нам.

Информация к размышлению

На одном из мероприятий, посвященных Международному дню борьбы со СПИДом, обозреватель Медиа Группы «Ваш выбор» Ольга Петропавловская встретилась с Линдси Нил, сотрудником Всемирной Организации Здравоохранения, участником объединенной программы ООН по ВИЧ/СПИДу, чтобы узнать, как освещаются проблемы ВИЧ-инфекции в СМИ Великобритании.

Линдси Нил о себе. Мне 56 лет, и я участвую в деятельности, связанной с проблемами ВИЧ, с начала 1980-х. Когда в новостях появилось первое сообщение о СПИДе, я преподавала в колледже в Кембридже. Студенты были взволнованы этой новостью, и хотя многие из преподавателей согласились, что нам необходимо «поговорить с ними», я была единственной, кто вызвался это сделать. Когда я переехала в Лондон, я записалась волонтером в «Терренс Хиггинс Траст», одну из благотворительных организаций Великобритании, занимающуюся СПИДом.

Через несколько лет я заняла пост директора национальной программы профилактики СПИДа в Великобритании. В рамках этой программы проводились поведенческие исследования, работа с целевыми группами и обществом в целом, информационные кампании в СМИ и распространение различных информационных материалов. Глобальный масштаб ВИЧ означал необходимость работы за границей, и, кроме стран Европы и Северной Америки, я посетила Индию и страны Африки.

В 1994 г. я перешла на внештатную работу, а в 1996 г. начала сотрудничать с коллегами из России и Украины.

За эти 20 с лишним лет мы лучше поняли социальные и экономические аспекты ВИЧ, а также необходимость включения туберкулеза как в планы профилактики, так и в практику лечения. В основном моя работа сейчас связана с этими проблемами и теми функциями, которые нам необходимо взять на себя для уменьшения тяжелейших последствий этого заболевания.

Сейчас я работаю в ВОЗ, участвую в объединенной программе ООН по ВИЧ/СПИДу, сотрудничаю со многими благотворительными и международными организациями, включая Британский Совет. В любом случае, работа с коллегами, живущими непосредственно в стране, представляется наиболее продуктивной — вы вместе обсуждаете проблемы и способы их решения.

В течение последних 20 лет у меня иногда возникала надежда, что, вопреки прогнозам, СПИД окажется менее разрушительным явлением. К сожалению, эта надежда не оправдалась. Не только мои дети будут жить в мире, где есть СПИД, но и мои внуки.

Каким образом вы, как эксперт общественных организаций, связанных с решением проблем ВИЧ/СПИДа в целом, взаимодействуете со СМИ?

Линдси Нил: За двадцать с лишним лет ситуация со СМИ у нас сильно изменилась. С чего все начиналось? Начиналось все с проведения широкомасштабных кампаний по повышению информированности населения, в которых использовались достаточно жесткие, достаточно провокационные сюжеты. Действительно, очень пугающие сюжеты. В этих публикациях использовались такие визуальные образы, как, допустим, могильные камни, айсберги и т. п. В Австралии, например, вся просветительская кампания была «построена» на образе смерти с косой. Ужасно! Затем мы стали исследовать, как же работают подобные кампании. Проводились социологические исследования, опросы населения, и выяснилось, что буквально за несколько месяцев результаты подобных информационных и просветительских кампаний оказались просто замечательными. Сначала никто не знал о СПИДе, а теперь, практически, 90 % населения знают о нем и его боятся. Так что в плане повышения осведомленности населения — это были очень хорошие результаты. Но, с точки зрения повышения грамотности населения в этих вопросах, — это было совершенно бесполезно. Но мы и знали тогда о вирусе очень мало, поэтому нам было и поделиться особенно нечем. Прошло 20 лет, и все эти годы мы старались своевременно информировать население о том, что происходит в этой области. И все равно работать очень сложно.

Во-первых, приходится принимать во внимание фактор утомляемости аудитории. Многие люди уже устали от информации на эту тему. И не надо говорить, что только журналисты заинтересованы во всяких «страшилках» в информационных сюжетах. Это любят и сами потребители СМИ. Слушатели, читатели, зрители. У нас за все это время появился некоторый опыт, сформировались некоторые наработки, которые, действительно, были успешными, и мы рады ими с вами поделиться. Однако одновременно мы набили себе и некоторое количество шишек, и готовы рассказать, чего следует избегать, поскольку это не работает.

Я думаю, самое важное наше достижение в целом — это то, что нам удалось выстроить очень конструктивные отношения со СМИ. Мы сейчас уважаем и ценим журналистов, гораздо больше, чем раньше. Раньше нам казалось, что журналист это просто канал для передачи нашей информации широкому населению. И, в принципе, мы были готовы даже заплатить журналистам, хотя и не очень много, для того только, чтобы они исполнили роль транслятора информации среди населения. Но сейчас все изменилось. Изменился характер нашего сотрудничества. Мы, действительно, вместе работаем. Мы полагаемся на журналистов как на профессионалов, которые хорошо знают, как работает информационное поле. И мы ждем от журналистов, что они будут руководствоваться чувством социальной ответственности и будут с нами сотрудничать. Поэтому мы поняли что, что-то диктовать журналистам — это не работает, оплачивать сюжеты журналистам, чтобы они транслировали нашу информацию — это тоже не работает. Характер взаимоотношений с журналистами изменился так же, как изменились отношения с фармацевтическими компаниями. Раньше мы были врагами. Отношения были неконструктивными, негативными, вредными для обеих сторон. Сейчас все стало гораздо лучше.

Приведите положительные примеры кампаний, промоушенов по повышению толерантности в обществе, направленных на преодоление стигмы.

Линдси Нил: Я готова рассказать об успешных примерах, но прежде чем эти модели можно будет применять у вас, необходимо выстроить правильные отношения с журналистами. С ними должен быть налажен контакт, иначе все эти замечательные модели не будут работать. Когда обе стороны уважают друг друга, они могут очень успешно сотрудничать.

Вот один прием, который очень успешно работает у нас в Великобритании. Это введение сюжетов о конкретных людях в уже существующие телевизионные передачи, сериалы. У нас есть сериалы, которые идут по двадцать-тридцать лет, и сценаристы всегда находятся в поиске новых героев, новых сюжетных ходов, новой проблематики, которую можно было бы вставить в сюжет. И вот в целый ряд очень популярных британских сериалов были введены сюжетные линии, где фигурировали ВИЧ-положительные люди. Таким образом, вы можете проникнуть к человеку домой, к нему на кухню, и это будет принято. Это не будет воспринято, как некие новости, слыша которые, человек отстраняется. Такие сюжеты будут приняты зрителем. А поскольку это сериал, и сюжетный ход может длиться неделями, месяцами, получается, что «это» — не какая-то отдельная передача, которую посмотрели и забыли.

Должны быть материалы о реальных событиях, о реальных людях. Это могут быть и постеры, и плакаты, и листовки, и, конечно же, газетные публикации.

И еще один важный момент — нельзя забывать об аудитории, к которой поступает информация. Очень важно выстраивать конструктивные отношения.

Представьте себе фотографический снимок, на котором группа людей, и подпись под ним, «среди нас один ВИЧ-положительный, но это нас не разъединяет, не разобщает, мы все равно вместе, мы — рядом!»

«Самара Сегодня» ©