Вчера в Центральном доме актера прощались с актрисой Любовью Полищук. О ней вспоминали улыбаясь. Говорили, что актриса не простила бы грусти. В Доме актера на Арбате пришлось распахнуть запасные двери, чтобы впустить всех желающих проститься. Здание окружили сотни людей с букетами.

Среди провожавших актрису было больше женщин. Обычных женщин, которые, поправляя береты, рассказывали друг другу о новой кофточке и проблемах с зятем. «Маш, а ты видела «Как уходили кумиры»…– улыбаясь, говорила одна из них своей подруге.– Скоро и про Любочку такое снимут». В общую очередь влились и актрисы – Чулпан Хаматова, Вера Алентова, Лариса Удовиченко. На фотографии, висевшей на кулисах над гробом, Любовь Полищук была чудесно хороша. Женщины, укладывая цветы к гробу, говорили, что она и теперь молода и красива. «В таких ранних смертях есть жуткая, нечеловеческая несправедливость»,– скажет, подойдя к гробу, министр культуры Михаил Швыдкой.

В зале Дома актера собралось много очень разных людей – Павел Чухрай, Владимир Меньшов, Сергей Гармаш, Игорь Иртеньев, Лариса Долина, Альберт Филозов, Игорь Угольников, Светлана Конеген. Они как будто демонстрировали, какой разной была актриса. В зале для панихиды о ней вспоминали так, что слезы сентиментальных быстро высыхали. Министр культуры Михаил Швыдкой, изменив себе, назвал актрису «Любовью Григорьевной». Александр Калягин – «Любашей». Актер говорил еще, что Любаша была уникальной актрисой – «высоченной и красивейшей Джульеттой Мазиной». Певец Иосиф Кобзон обращался к актрисе на «ты» и называл ее «карнавальной». «Печально от того, что она не сумеет больше играть, а ведь столько ролей осталось»,– говорил актер Сергей Гармаш. А руководитель театра «Эрмитаж» Михаил Левитин вспоминал, что всегда видел актрису эксцентричной «Мамашей Кураж».

«Ты знаешь, я тут пересмотрел недавно «Посвященного». Она феноменальна»,– восторженно говорил кому-то театральный художник Павел Каплевич. «Вот ты знаешь, почему я не снимаюсь в сериалах?» – невовремя начала вдруг соседка художника. «Да брось, она и в сериалах была феноменальной, смешной и не могла себе позволить не сниматься»,– прервал собеседницу Павел Каплевич.

Дочь актрисы Маша на время оставила место на сцене у гроба возле отца художника Сергея Цигаля и незаметно спустилась в зал. Уткнувшись в плечо подруги, она говорила: «Мне все говорят, держись, а я им говорю, сами держитесь». Дочке Маше было очень грустно, но она старалась сохранять присущую этой семье улыбку.

«Ты поедешь на кладбище?» – спросила певца Александра Градского Лариса Удовиченко. «Постараюсь»,– ответил певец. «Тоже мне, ты знаешь, Любка бы обязательно обиделась – сказала бы, ну вот, не пришел на похороны,– печально подбадривала Лариса Удовиченко.– Мы же знаем, какая она была».

Александр Градский признался, что о Любови Полищук не станет говорить слезливых слов: «Потому что умерла не актриса. Умерла моя подруга, Люба Полищук». «У нас была большая компания, мы очень веселились. А теперь Любы не стало, и мне печально. И другу моему Сереже, Любиному мужу, тоже печально».

В холле Дома актера было накурено. Здесь говорили о страстности актрисы и ее чувстве юмора. И о кино, которое способно сохранить ее улыбающейся.

Любовь Полищук похоронили на Троекуровском кладбище. Гроб с ее телом провожали овациями.

ЮЛИЯ Ъ-ТАРАТУТА

ГАЗЕТА КОММЕРСАНТЪ № 225 (№ 3556) от 01.12.2006, ПТ

КОММЕРСАНТЪ