Раньше практически каждый ребенок мечтал стать космонавтом; это желание было настолько повсеместным, что попало в анекдоты и почти потеряло смысл. Между тем стать космонавтом — это значит освоить самую главную футуристическую профессию, стать пионером неизбежной космической экспансии человечества, тестировать реальность на высоте 400 километров и готовить околоземную орбиту к постепенному заселению. О том, как работается на МКС сейчас, корреспонденту «Известий» Алексею Ковалеву рассказал Герой России, командир девятого экипажа станции Геннадий Падалка.

«Станция никогда не станет привычным домом»

известия: Сколько раз вы летали на орбиту?

Геннадий Падалка: Дважды. Первый раз — на станцию «Мир», где я провел 199 суток в 1998-1999 годах. Второй полет был уже на МКС в апреле-октябре 2004 года продолжительностью 188 суток.

известия: Есть ли разница в ощущениях в первый и второй раз?

Падалка: Очень большая. Привыкание к невесомости и космическим условиям прошло гораздо быстрее. Периода «острой адаптации», связанной с болезнью движений (то есть тошноты), вообще не было.

известия: Станция — это сгусток совершенно уникальных технологий и устройств, достойных особого упоминания…

Падалка: Космос и невесомость — особая среда обитания, и обычные земные приспособления там не годятся. Поэтому все, что есть на МКС, сделано специально для нее. Одежда, пища и приспособления для ее приема, средства личной гигиены, средства фиксации космонавта для работы в невесомости внутри и снаружи станции, системы обеспечения жизнедеятельности в космосе — все они уникальны, и земных аналогов у них нет. Вот, к примеру, российская система регенерации воды из конденсата, которая используется для удаления влаги из атмосферы станции с последующей ее очисткой. Это та влага, которая выделяется при дыхании, через кожу либо остается в атмосфере станции при приеме водных процедур. Так вот: после сбора и очистки она вновь насыщается солями и минералами и делается пригодной для питья. Это порядка полутора литров ежедневно на каждого оператора. Некий круговорот воды в объеме комплекса. Это позволяет нам уменьшить поставки воды на станцию на грузовых кораблях.

известия: Какие особо впечатляющие эксперименты на вашем счету?

Падалка: Во-первых, космическая оранжерея. Это было уже третье поколение растений, выращенных в космосе. Эти плантации помогут ученым создавать замкнутые системы, необходимые при длительных космических перелетах и, скажем, на лунных и марсианских базах, которые будут удалять углекислый газ из атмосферы и вырабатывать кислород. К тому же можно будет что-то выращивать из свежих овощей и иметь их постоянно на борту. Пока овощи у нас бывали от случая к случаю. Только тогда, когда прилетают грузовые корабли.

Во-вторых, эксперимент «Ураган». Его основными целями являются мониторинг природных и техногенных катастроф и получение оперативной информации о ландшафтах, находящихся под воздействием интенсивных техногенных факторов или неблагоприятных климатических условий. Сюда входит и район Юго-Восточной Азии, пострадавший от цунами, и разлившаяся из танкера нефть. У России сейчас практически нет автоматических спутников дистанционного зондирования. Космонавты сейчас занимаются пилотируемым мониторингом, помогают быстрее оценить обстановку службам, которые занимаются ликвидацией последствий катастроф.

известия: Можете ли вы рассказать о МКС как о привычном жилище? Так, как вы бы могли рассказать про обычную земную квартиру.

Падалка: Станция никогда не станет привычным домом. Не станет по определению. Полет в космос — это длительная командировка, а в командировке все временно. Но, безусловно, для того, чтобы жить там в какой-то степени комфортно, мы стараемся улучшать свой быт и беречь комплекс. Абстрагируясь от романтики, которая, поверьте мне, проходит через несколько дней и остается только работа, иногда тяжелая в плане физическом, психологическом, эмоциональном, но очень интересная и нужная, особенно если осознаешь свою причастность к чему-то великому, могу сказать: на станции особенно остро ощущаешь одиночество, отсутствие родных и близких людей, изоляцию и замкнутое пространство, отсутствие привычных земных радостей. Так что нет ничего прекраснее, чем наша планета, и нет ничего лучше, чем наша привычная земная жизнь.

«Вкуснее всего — российский творог с орехами»

известия: Есть ли у космонавтов на МКС персональные компьютеры? Есть ли интернет?

Падалка: На борту МКС есть бортовая компьютерная сеть, и у каждого космонавта и астронавта — свой персональный компьютер и свой персональный электронный почтовый ящик. У нас есть возможность писать и получать письма от родных и друзей, узнавать новости о событиях в мире, получать и сбрасывать фотографии. Не так часто, как хотелось бы: синхронизация почтового ящика (отправка и получение e-mail) происходит несколько раз в сутки. Интернета на МКС нет, и в этом есть своя логика. Прежде всего это сделано в целях безопасности.

известия: Так случилось, что из-за недоразумения с запасами еды у вас теперь в СМИ репутация заядлого едока. А что на орбите самое вкусное?

Падалка: Мне сложно ответить, что самое вкусное. Я всеяден и мало зависим от еды. Скорее всего российский творог с орехами. Он нравится всем без исключения космонавтам и астронавтам. Если говорить о российских и американских рационах в целом, то я бы отдал предпочтение российским первым блюдам (супы, борщи, рассольники и т.д.), рыбным консервам и сокам. Мясные консервы одинаково вкусны, а что касается десертов, американские специалисты здесь непревзойденные кулинары. Перед полетом у нас есть специальное время для апробации и дегустации рационов питания, тогда мы можем выбрать то, что понравилось.

известия: Что вы думаете о космическом туризме?

Падалка: Если вы хотите знать мое мнение — я категорически против полетов богатых туристов. Почему? Исторически сложилось так, что с космосом прежде всего были связаны люди, непосредственно работающие в этой отрасли: конструкторы космической техники, инженеры, космонавты, специалисты, обслуживающие космические старты и посадки, и т.д. И когда сейчас приходят миллионеры и заказывают для себя полет, мне это кажется несправедливым по отношению ко всем остальным землянам. Космос должен быть доступным для всех и служить всем. Другое дело, что сейчас в связи с недофинансированием космической отрасли в целом и пилотируемой космонавтики в частности полеты туристов — хорошая финансовая поддержка. Богатые люди выступают в какой-то степени меценатами. Ну и дай бог, на данном этапе пусть будет так.

известия: А кого сейчас берут в космические туристы?

Падалка: Каждого, кто способен оплатить полет (в зависимости от длительности), прошедшего медицинскую комиссию и минимальную подготовку для полета, а также получившего допуск на полет по согласованию со всеми партнерами МКС. Насколько я знаю, сейчас имеется немало подходящих кандидатов.

известия: Какое минимальное время требуется для подготовки человека к полету в космос?

Падалка: Это зависит от того, в каком качестве вы собираетесь лететь. Для космического туриста и шести месяцев достаточно. Все, что нужно уметь туристу, я бы свел вкратце к трем вещам: уметь есть и пить, пользоваться туалетом и не мешать работе основного экипажа. Для космонавта-исследователя достаточно подготовки в 1,5-2 года. Ему нужно обязательно знать конструкцию и эксплуатацию некоторых систем корабля и станции. Плюс — работа по научной программе.

Самая длительная подготовка требуется для командира экипажа и бортинженера. В среднем до 7 лет, для впервые летящих операторов включая и этап дублирования. Почему так долго? Большой объем станционных систем российского и американского сегментов, а значит, и огромная ответственность. Помимо эксплуатации систем нужно еще уметь работать с ними в случаях нештатных ситуаций и проводить профилактический ремонт. Плюс несколько научных программ. В нашем полете мы с Майклом работали по трем: российской, американской и программе Европейского космического агентства. В сумме это более 50 научных экспериментов. Далее: выходы в открытый космос. Они также требуют особой подготовки.

«С Майклом мы теперь друзья на всю оставшуюся жизнь»

известия: Насколько я знаю, помимо чисто технологических проблем, связанных с экспедицией на Марс, существуют и психологические, связанные с длительным пребыванием в замкнутом помещении. Да и для долговременных командировок на МКС это тоже актуально. Насколько эти проблемы преодолимы в настоящее время? И как лично вы справились с пребыванием на станции бок о бок с Майклом Финном в течение более чем полугода?

Падалка: Вы совершенно правы, психологический аспект, хорошие взаимопонимание и отношения в экипаже — залог успешного полета. Цена всему этому очень высока. Понимаете, космический полет — по-прежнему очень хлопотное мероприятие. Он готовится сотнями коллективов, десятками тысяч специалистов, несколькими международными партнерами и агентствами, и из-за непонимания и плохого психологического климата вдруг происходит срыв. Чтобы этого избежать, существуют психологические тренинги и группы психологической поддержки экипажей. Мы проходим невероятно большое количество тестов на психологическую совместимость в составе экипажей. Более того, в настоящее время существует специальная международная комиссия с участием представителей всех партнеров МКС по межкультурному обмену и психологической поддержке международных экипажей. Что касается меня — мы с Майклом были на станции вдвоем. Что означает быть вдвоем? Меня вряд ли поймут даже те космонавты и астронавты, которые летали в составе экипажей из трех человек. Ведь летая втроем, вы можете с кем-то не найти взаимопонимания, но в этом случае третий член экипажа может сглаживать ситуацию и будет между вами своего рода «буфером». Вдвоем такие фокусы не проходят. При отсутствии психологический совместимости в лучшем случае вы не справитесь с программой полета, а в худшем вообще ее сорвете, что уже бывало в истории космонавтики. А с Майклом мы друзья на всю оставшуюся жизнь. Мы поддерживали и помогали жить и выживать друг другу, только поэтому нам сопутствовал успех.

Алексей КОВАЛЕВ

14:15 14.04.05

Известия.Ru